В начале шестидесятых годов молодые ребята, которым предстояло задуматься о выборе собственного пути в жизни, очень хотели походить на Юру Гагарина. Каждый искал в нем свою мечту, свой идеал, того, на кого он хотел бы походить. Все интересовались любой информацией о жизненном пути русского парня из Смоленской области. Да он такой же, как и все мы: окончил профессионально-техническое училище, саратовский техникум и там же занимался в аэроклубе. Людей с подобной биографией в стране были миллионы. И этим он был понятен и притягателен, каждый видел в нем своего парня. Такой мог сидеть рядом за партой, играть в баскетбольной команде, стоять за станком, сидеть в кабине самолета. Его открытость, доброжелательность, готовность откликнуться, прийти на помощь не могли не нравиться людям. Если вспомнить фильмы, которые выходили в пятидесятые годы, то герои этих лент как бы предвосхищали появление Гагарина. Как правило, это были бесхитростные, надежные, добрые и отзывчивые парни, которые пришли на экран из той же деревни, и через добрые поступки, преодолевая недостатки, они шли к новой жизни.
Тогда знали, что такое хорошо
Сегодня, взвешивая и оценивая, чего в послевоенное время было больше и чего нам недоставало, можно сказать: не хватало многого, но было главное ? уверенность в завтрашнем дне. Тогда еще в школах детей знакомили со стихами Маяковского ?Что такое хорошо и что такое плохо??, а пьянство не преподносили как добродетель, как достижение свободного общества с телевизионных экранов. Люди знали, что живут в пока еще несовершенной, но нашей, а не в ?этой?, как порой сейчас говорят, стране, тогда хотелось верить, что всё имело истинную цену: подлость была подлостью, трусость ? трусостью, добро ? добром. Вот в такой атмосфере, в несовершенном и полуголодном, нам потом скажут, тоталитарном обществе, появился и формировался как личность Юрий Алексеевич Гагарин.
Когда люди перебирают глянцевые упаковки, у них нет времени и дела до неба и космоса, они редко смотрят вверх, потому что их глаза забиты рекламой, а душе негде и не за что зацепиться. Переведя бытие в мир товарно-денежных отношений, нынешняя власть делает еще большую ошибку: товар, каким бы красивым и привлекательным ни казался, никогда не был целью жизни. Зачем же тогда идти ложной тропой, чтобы ещё раз зайти в тупик, а позже в очередной раз свалить вину на кого угодно, только не на себя. Хотели, как лучше, а получилось, как всегда. И никто вроде не виноват.
Путёвка в космос ? это же не пропуск на овощную базу или лабаз. ?За всё добро расплатимся добром, за всю любовь расплатимся любовью...? ? вот такую формулу для себя и для живущих вывел родившийся всего на год позже Гагарина великий русский поэт Николай Рубцов. Но все ли это услышали?
Послевоенные ребятишки хотели походить на своих отцов-фронтовиков, которые, вернувшись с войны, хотели созидать, а не разрушать. Стране были нужны герои, и школьники в своих сочинениях писали, что они хотят быть лётчиками, космонавтами, геологами, врачами, то есть теми, кто, по их мнению, был готов по первому зову идти и защищать свою Родину. И среди них особняком стоит имя Юрия Алексеевича Гагарина. Как-то после очередной поездки за рубеж ему стали петь дифирамбы по поводу его исключительного героизма. Юрий Алексеевич перевернул Золотую Звезду Героя обратной стороной, прочитав на ней ?11175, скромно заметил, что он в этом списке далеко не первый, и, помолчав немного, добавил: ?Далеко не последний?.
Все жили надеждой, она окрашивала всё в розовые тона, и каждый день как бы подтверждал: жизнь меняется в нужную сторону. И эта надежда явилась в лице Юрия Гагарина. Его облик чем-то напомнил экранного солдата Ивана Бровкина: доверчивое, простое, располагающее лицо русского парня, фактически персонажа из современной русской сказки. Таким его увидели и запомнили в апреле 1961 года.
Он сказал: ?Поехали!?,
Он взмахнул рукой.
Словно вдоль по Питерской,
Питерской,
Пронёсся над Землёй?
А в августе того же года в космос полетел уже другой космонавт ? Герман Титов. И вновь обычная биография обычного советского человека. Это обстоятельство показывало, что у каждого в жизни есть свой шанс. Надо только разглядеть его, наметить свой путь и, несмотря ни на какие трудности, двигаться к намеченной цели. За 25 часов Титов совершил 17 оборотов вокруг Земли, и это еще раз подтвердило, что советская космонавтика имеет огромный задел. В то время советским людям казалось, что так будет всегда: мы первые, и нас уже никому не догнать. А всё остальное подтянем, настроим, перетерпим: ведь мы привыкли ждать, терпеть, надеяться. Только бы не потерять, не упустить удачу, которая пришла к нам вместе с улыбкой Юрия Гагарина. Он сразу же стал своим для всех жителей планеты Земля, такой вроде бы большой и одновременно маленькой, которую можно облететь за какой-то час с небольшим. Советская интеллигенция тут же откликнулась на это событие стихами, песнями и фильмами. По радио в ритме марша зазвучала песня, стихи ? как приказ, как наставление всем тем, кому предстояло выбрать свой путь в этой жизни?
Будет путь наш легендарен.
В марше завтрашних годов
Каждый станет, как Гагарин,
Каждый станет, как Титов,
Слава вперёдсмотрящему,
Слава вперёд идущему?
А скольких ребят они позвали в небо? Я помню ту осень шестьдесят первого, когда поступил в Бугурусланское лётное училище. По всей стране в школах, как грибы в дождливое лето, появлялись кружки юных космонавтов. В них принимали самых способных и здоровых ребят, которые искренне мечтали пополнить ряды покорителей космоса. Для них даже была придумана специальная форма: берет в стиле кубинских партизан, белые и голубые с погончиками рубашки и темно-синие костюмы. Они присутствовали на всех торжественных мероприятиях, демонстрируя ловкость, смелость и отличные знания всего, что было связано с авиацией и полетами наших космонавтов. Они писали стихи, сочиняли песни. Впрочем, стихи писали многие, в том числе и мои новые друзья. На самоподготовке к занятиям Толя Пермяков показал свою тетрадь со стихами. В ней я прочитал его новое стихотворение ?Колыбель быстрокрылых орлов?. Это был гимн лётному училищу, песнь выбранной профессии. Свое творение он заканчивал оптимистическими строками:
Если надо, мы в рейсы межзвёздные
В корабле ?Восток-3? полетим.
То есть теми словами, которыми была буквально пропитана атмосфера тех дней, с полным соответствием того мира, той среды, в которую нам посчастливилось попасть:
На посадку пойдём мы на лунную.
Приводную на Марсе найдём.
Конечно, найдем, кто бы в этом тогда сомневался. Мы были молоды, и всё еще было впереди. И мы были уверены не только в себе, но и в завтрашнем дне. На стапелях авиационных заводов закладывались новые самолеты, которые мы мечтали поднять в воздух. Так, собственно говоря, и произошло: после окончания лётных училищ мы сели в кабины этих самолетов и повели их поначалу недалеко, привыкая к отечественным воздушным дорогам, а после уже начали пересекать моря и океаны... На наше время пришёлся золотой век отечественной авиации. Советский Союз был впереди в освоении реактивной техники, наши самолеты знали во всех странах, и в мире не было авиакомпании, равной ?Аэрофлоту?. Казалось, наконец-то Россия оседлала не только воздушного Пегаса, но и пошла семимильными шагами вперед в освоении передовых сфер человеческой деятельности. Если мы запускаем такие ракеты, значит, имеем новейшие технологии, у нас самая передовая наука и огромный кадровый потенциал в производстве. Казалось, и дальше всё будет идти по нарастающей.
Страна мчалась вперед, не замечая мелких, как тогда казалось, проблем и недоделок. К нам приезжали учиться со всего мира. После запуска в 1957 году первого искусственного спутника Земли президент Соединенных Штатов Америки Эйзенхауэр не посчитал зазорным послать к нам своих специалистов, чтобы изучить систему образования и подготовку кадров в Советском Союзе, а Кеннеди ? чтобы перенимать государственную систему патриотического воспитания молодежи. А поучиться было чему.
Если говорить об авиации, то в ту пору в Советском Союзе существовала одна из лучших в мире систем отбора и подготовки авиационных кадров. Более трех тысяч летчиков ежегодно пополняли авиационные полки, эскадрильи и отряды гражданской авиации. Она включала в себя специализированные лётные школы, аэроклубы, лётные училища. Конкурс в последние был огромен, бывало до двадцати человек на одно место. И это ? среди тех, кто прошел медицинскую комиссию и был признан годным к лётному обучению. Для тех, кто попадал в избранные, небо становилось точкой отсчета уже новой, полной особого смысла жизни. Летать выше, быстрее и дальше ? вот цели, которые ставили перед собой те, кто шел в эти училища вслед за Гагариным. Каждый летчик мечтал освоить новую, более современную авиационную технику и подняться на недосягаемую для других собственную орбиту. Во время пеших проходов по городу мы пели переделанную на собственный лад, популярную в те годы песню из кинофильма ?Матрос с ?Кометы?.
Тот, кто рожден был для неба,
Тот полюбил навсегда
Летную форму пилота,
Быстрый полет ?мигаря?.
Хотя учебными партами нам, гражданским летчикам, стали не знаменитые МиГи, а скромные Яки и Аннушки, это не меняло дела. Небо ? вот наше призвание, наша площадка, которая проверит, кто и на что способен. Своим полётом Гагарин показал: оно подвластно только самым преданным и настойчивым.
Не забудем физиков
Будет, наверное, уместно сказать, что в шестидесятые годы среди молодежи огромной популярностью стала пользоваться не только профессия пилота, но и физика. На физиков смотрели как на людей, которым подвластны все тайны мироздания. Газеты писали о первом советском атомном ледоколе ?Владимир Ленин?, об использовании атомной энергии в мирных целях. Но не забывали напоминать, что и у нас куётся атомное оружие, то и дело сообщая об испытаниях атомных и водородных бомб. Конечно, от этих сообщений веяло неземным холодом, но осознать всю опасность не давал сидевший в каждом из нас дух победителей.
Если вы нас тронете, то и мы вас раскатаем. Что останется после такой схватки, нас интересовало мало. Был Гитлер ? нет его. Сунется Америка ? будет то же самое. Люди охотно верили тому, что пишут в газетах. Не было секретом, что главный наш соперник ? Соединенные Штаты ? не сидит сложа руки, что американцы предпринимают невероятные усилия, чтобы обойти Советский Союз и вновь стать законодателями мод в высокотехнологических отраслях, какими, безусловно, являлись авиация и космонавтика. Соревнование двух систем шло на всех уровнях.
Так же, как за полётом Гагарина, все следили за космическими прыжками в высоту нашего молодого спортсмена Валерия Брумеля, основным соперником которого был опять же американский прыгун Джон Томас. С восхищением воспринимали победу над американским Паулем Андерсеном нашего штангиста Юрия Власова, огорчались из-за поражения советских хоккеистов на Олимпиаде в Скво-Вэлли от тех же американцев.
Безусловно, прониклись уважением к тем американским морякам, которые в Тихом океане нашли и спасли четырех наших солдат ? Зиганшина, Поплавского, Крючкова, Федотова, которых больше месяца носило на барже по волнам, и одновременно гордились, что ребята сумели выжить без воды и пищи. Перед собой мы ставили самую высокую планку и умели радоваться всему новому, что появлялось в нашей жизни. Мы были категоричны, но отходчивы и умели ценить наших противников.
Возможно, существовала и иная точка зрения, та, о которой говорилось вполголоса на кухне. Но об этом мы узнаем много позже. Гагарин и Титов не были кухонными шептунами, глядя на них, хотелось верить, что наконец-то на Руси начала проявлять себя новая формация людей, которым по силам любые, самые грандиозные задачи. Есть Запад со своими ценностями, но есть и Россия, которая пытается найти свое место в этом постоянно меняющемся мире. Понятно, что не всем это нравилось.
Источник: общественно-политическая газета «Правда»
