Думаю, теперь уже всем, кроме чиновников и депутатов «Единой России», понятно: жилищная реформа у нас тоже проваливается. Поскольку не обеспечивается ни должное содержание жилого фонда, ни своевременный ремонт инженерных сетей, ни контроль над финансовыми потоками. В расчетах между участниками жилищно-коммунального рынка полная анархия. Управляющие компании мошенничают и не в полном объеме перечисляют деньги коммунальщикам; коммунальщики в свою очередь не спешат рассчитываться с поставщиками тепла и электричества (РСО); а РСО, чтобы иметь денежки на солидные бонусы, чуть ли не ежеквартально повышают тарифы. К чему в результате пришли? А вот к чему.
Вместо служб профилактики – аварийные команды
Привожу почти дословно мой разговор с работниками цеха водоотведения ММПКХ (Муниципальное многоотраслевое предприятие коммунального хозяйства, оно отвечает за бесперебойное снабжение города теплом и водой) города Озёрска Челябинской области. Они попросили встречи с корреспондентом в связи с участившимися коммунальными авариями. После одной из них залило фекалиями городской пруд, после другой затопило целую улицу. Да так затопило, что по ней автобусы не могли ходить.
– Как мы понимаем, – начали они, – задача ММПКХ в целом и нашего цеха в частности прежде всего состоит в том, чтобы обеспечить бесперебойную, безаварийную работу всех наших подразделений. Но мы безаварийную работу гарантировать не можем. Потому что у нас для этого ничего нет – ни людей, ни материалов, ни техники.
– Что значит, нет людей? Сколько в вашем цехе должно быть персонала, и сколько имеется фактически?
– Два года назад у нас работали 214 человек, а сейчас осталось только 156. В результате отдельные бригады, например, бригада по обслуживанию участка городских наружных сетей, укомплектованы менее чем на 30%. Ребята буквально не вылезают из колодцев. Только и делаем, что производим раскопки. Наступила пора системных аварий.
Дальше. У нас на город работают 26 насосных станций. На все 26 станций в смену оставлен только один дежурный слесарь. Это означает, что город и его канализационные сети фактически брошены на произвол судьбы. Мы говорим директору: так нельзя, машинист на станции должен быть обязательно, даже если станция работает на автоматике. Но наши обращения остаются без внимания.
– Значит, у вас 26 перекачных станций? И сколько там стоит двигателей?
– 100.
– А в резерве сколько?
– Ни одного. Хотя правила технической эксплуатации предписывают на каждой станции иметь резерв.
– И как же быть, если двигатель или насос все-таки выйдут из строя?
– Подавать заявку. Система теперь такая – всё только через заявки. Но когда эта заявка будет выполнена, никому неизвестно.
– И где у вас сейчас самое опасное положение?
– Везде. Потому что ММПКХ совсем не занимается планово-предупредительными ремонтами.
– Неужели за весь год не сделано ничего такого, что подходит под название ППР?
– Судите сами. Вот у нас в цехе стоит 450 задвижек. Срок службы задвижки по регламенту 5 лет. Делим на 5, значит, каждый год мы должны получать по 90 задвижек. Но мы 90 даже не просим, дайте нам хотя бы 50. Дайте 40, 20, 10, в конце концов. Поэтому о каких ППР можно вести речь, если ты получил за год 10 задвижек вместо 90? У нас нет ни запчастей, ни техники, ни-че-го. Мы просто выживаем.
– А может, потихоньку умираем?
– Это почти одно и то же. В свое время, когда у нас выполнялись графики текущих и капитальных ремонтов, когда были запчасти и обслуживание проводилось на самом высоком уровне, был создан задел, запас прочности предприятия, и этот запас нас некоторое время выручал. Но он скоро кончится. Мы уже сейчас работаем как пожарная команда – от аварии до аварии.
– А почему ММПКХ вдруг оказалось в такой ситуации? С чего все началось?
– Первое, что нас подкосило, это реформа ЖКХ. Управляющие компании нас буквально обворовывали. А последнее – это назначение директором ММПКХ так называемого эффективного менеджера, который в нашем деле совершенно ничего не понимает. Из-за его новаций мы пришли к такому состоянию, что живем как на пороховой бочке.
– А что конкретно при нем стало хуже?
– Самое главное – ушли многие очень ценные, очень нужные предприятию специалисты, люди, которые все знали и все умели. А вместо них приходят те, которые далеки от производства... Хорошие слесаря, считай, все ушли кто куда. Не хватает и мастеров. На одном из участков цеха водоснабжения обязанности мастера исполняет главный инженер. На линии работать некому. Зато штаты управленцев растут как на дрожжах. С приходом менеджера численность аппарата управления выросла на 40%. Причем вводятся должности и отделы, назначение которых нам просто непонятно. Например, у нас появился собственный журналист (надо полагать, для пиара) и 7 юристов. Целое юридическое управление. Что они там делают? Нам непонятно. Но все сидят на горбу предприятия.
Нововведение: для аварийной службы специальная форма пошита. Хотя главным показателем нашей работы должна быть не экипировка АДС, а надежность и стабильность работы всех наших станций и должное содержание всех наших сетей. Эксплуатация – это в первую очередь предупреждение ЧП, но никак не авралы по их ликвидации. Мы всё должны делать в плановом порядке, о чем и говорится во всех наших инструкциях и во всех наших правилах. Но когда мы говорим об этом, ссылаясь на нормативные документы, нам отвечают: «А вы не прикрывайтесь правилами».
И вот итоги реформ в коммунальной сфере. Задвижки вместо 5 лет стоят по 30, изношенность сетей на грани критических отметок, коллективы грамотных, прекрасно знающих свое дело ИТР и рабочих распадаются. Как говорят специалисты, грядет пора системных аварий. И это не только в Озёрске. Прошлой зимой в Екатеринбурге фонтаны горячей воды, прорвав и трубы, и асфальт, поднимались на высоту 9-го этажа. Не раз возникали серьезнейшие проблемы в Каслях, Златоусте и других городах.
А теперь поговорим о другом важнейшем направлении работы ЖКХ – о содержании и ремонте жилого фонда. Беседуем с руководителем управляющей компании, в прошлом работницей советского ЖЭКа Ларисой Ремденок.
Ждать ремонтов 30 лет
– Когда-то, – повела рассказ Лариса Геннадьевна, – в ЖКХ работал целый институт, и, благодаря его исследованиям, в жилищно-коммунальной сфере все было четко расписано. И продолжительность «жизни» всех типов домов была вычислена (у кирпичных она составляла 140 лет, у панельных – 120, а у деревянных – 50); и сроки службы отдельных конструкций (мягкой кровли – 10 лет, чугунных батарей отопления – 40 лет, входных дверей – 20 лет и т.д.); и периодичность проведения ремонтов. Ремонтов предусматривалось три вида: капитальные (через каждые 20 лет), между ними – планово-профилактические (через каждые 5 лет), а между планово-профилактическими – текущие. И эта система действовала.
Объемы ремонтных работ были колоссальные. Где на это брали деньги? А существовал специальный фонд, в который с каждого дома с первых дней его эксплуатации производились специальные (так называемые амортизационные) отчисления. С годами суммы накапливались настолько значительные, что позволяли ежегодно ставить на капремонт десятки домов. Но с началом реформ фонд амортизационных отчислений ликвидирован и проведение капитальных ремонтов фактически сведено к нулю. Планово-профилактические еще проводились, но они стали совсем не те, что были раньше. По существу, начиная с 1995 года из трех видов ремонта остался только один – текущий… А коли так, еще несколько лет – и наши дома начнут массово разрушаться. Поскольку кровли изношены, состояние закладных деталей не контролируется, батареи отопления вместо 40 лет отстояли уже лет по 50–60. Не раз случалось, что при подаче повышенного давления после летней промывки они лопались.
Как видим, картина та же самая, что и в коммуналке: хозяйство доведено до «предынфарктного» состояния, грядет пора массовых ЧП. И эти ЧП уже начались. Телесюжеты о развалившихся как карточные домики подъездах многоэтажек и о живущих в полусгнивших деревянных строениях стариках идут один за другим. И что же власть? Как она реагировала на такие факты? А никак. Со всеми претензиями по поводу содержания жилья власть отсылала население к управляющим компаниям. Дескать, требуйте, пусть ремонтируют. А если не хотят ремонтировать, выбирайте другую УК. Закон вам такое право дает.
«Помилуйте, – отвечали на это УК, – о каких капремонтах речь? В платежках, которые мы ежемесячно рассылаем жильцам, строка под названием «капремонт» отсутствует. Отсутствует и строка под названием «ППР». Ни капремонты, ни ППР в существующие тарифы не заложены. Делать серьезные ремонты нам не на что.
– Как не на что? – гнули свое подогретые властями жильцы. Мы же платим вам ежемесячно по 7 с лишним рублей с каждого метра. Именно на ремонт и обслуживание. Разве этих денег не хватает?
– Нет, не хватает. Даже профилактический ремонт требует очень серьезных средств. А капитальный – и вовсе. На это надо копить деньги многими годами. А где у нас накопительные счета? Нет их...
И виноваты в таком положении дел в первую голову авторы реформ. То есть государство. Написав в Жилищном кодексе, что управляющие компании должны обеспечивать не только мытье подъездов, но и проводить все виды ремонтов, в том числе капитальные, они забыли указать, а где на это брать деньги. Если предполагалось, что УК будут собирать их с собственников, то почему не был разработан соответствующий механизм, не прописан порядок создания и использования накопительных счетов? За разработку этого механизма и за создание накопительных счетов взялись только сейчас. Также только сейчас, спустя почти 20 лет после начала реформ, начали проводить инвентаризацию жилого фонда и выстраивать очередность домов: каким капремонт требуется безотлагательно, а каким еще придется подождать. Поэтому уловка с перекладыванием всех проблем только на управляющие компании работать перестала. Народ начал понимать, что дело не столько в вороватости УК, сколько в бездарной политике властей и в такой же бездарности жилищного законодательства.
Что же власть? Она публично признала провал реформы и покаялась перед населением за невыполненные обещания? Ничего подобного. Она просто приняла ряд мер, направленных, как это говорилось в советские времена, на дальнейшее улучшение.
Вот как выглядят эти меры в изложении председателя комитета Совета Федерации РФ по жилищно-коммунальному хозяйству О. Толкачёва: «Впервые за последние десятилетия и верховная, и региональная власти всерьез обратились к проблемам ЖКХ. И не на словах, а на деле решают их... В сфере жилищной политики и ЖКХ мы ушли от деклараций к серьезной, системной работе… (обратите внимание: сенатор признает, что последние десятилетия власть действительно должного внимания проблемам ЖКХ не уделяла; вместо серьезной, системной работы были слова и декларации)… Принята Федеральная целевая программа «Жилище». Поставлена задача выйти на объемы, которые были достигнуты в РФ в последние советские годы, и благодаря этому обеспечить современными квартирами всех нуждающихся.... Создан Фонд содействия жилищно-коммунальному хозяйству, который получил в свое распоряжение для передачи регионам 250 миллиардов рублей. Проектов такого масштаба, – подытоживает Толкачёв, – не было последние 30–40 лет… Фонд работает успешно». И вот уже публикуются сведения, подтверждающие эту успешность. «В 2008–2012 гг. на капремонт жилья в стране было потрачено 295, 97 млрд руб., большая часть затрат (214, 1 млрд руб.) – средства Фонда ЖКХ. Отремонтировано более 135 тыс. домов». (Зампред комитета Госдумы по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству П. Качкаев.)
На первый взгляд цифры внушительные. Шутка ли – потрачено почти 300 (!) миллиардов, отремонтировано 135 тысяч (!) домов. На дедушек и бабушек, которые больше 10 тысяч в руках никогда не держали, эти данные наверняка произведут сильное впечатление. Но воздержимся от восторгов.
Если эти 135 000 домов и отремонтировали, то ремонт был отнюдь не капитальный, а большей частью косметический. И многие из них в скором времени благополучно перейдут сначала в разряд ветхих, а потом и аварийных, которых у нас и без того очень много в 2007 году насчитывалось, как минимум 11 млн кв. м. Сотни тысяч семей живут в домах, которые в любой момент могут рухнуть. Разве можно такое допускать? Нет, конечно. И правительство вроде бы занялось этой проблемой. Оно выделило деньги (около 100 миллиардов из Фонда содействия реформированию ЖКХ) и поставило задачу закончить расселение всех жильцов авариек к 2010 году. Но затея провалилась. Не расселили. Продлили программу еще на год, потом еще, все равно ничего не вышло. Количество аварийного жилья сократилось всего на 300 тыс. кв. м.
Фонд реформирования ЖКХ с 2018 года прекращает свое существование, поэтому «капиталка» будет проводиться только за счет собственников. Как видно, ставка будет делаться не на воссоздание системы планово-предупредительных ремонтов, а на укрепление аварийных служб. Также нет ни слова о выработке действенных мер защиты населения от недобросовестных поставщиков услуг, о формировании разумных, сочетающихся с поставленными целями тарифов, о неплатежах, о пересмотре нормативов потребления энергоресурсов и о многом другом, без чего вывести отрасль из кризиса не получится. То ли наши государственные деятели и получающие миллионы топ-менеджеры не умеют решать проблемы комплексно, то ли не хотят, непонятно. Во всяком случае, уже много лет подряд занимаются лишь отдельными (наиболее денежными) направлениями. И на положение дел в целом по отрасли, им, похоже, наплевать. Развалилась легкая промышленность – не беда, навезли барахла из Китая, развалился авиапром – тоже выход нашли – покупаем самолеты у Америки. Но что мы будем делать, когда начнут массово разваливаться дома и когда начнутся системные аварии на инженерных сетях? Ведь дома и коммуникации из Китая и из Америки не привезешь.
