Локомотив истории нёсся в 1917 году с невиданной скоростью. 2 марта по новому стилю (по старому ? 17 февраля) Петроград всколыхнула первая политическая забастовка. В ответ на локаут хозяев Путиловского завода рабочие вышли на улицы. Рядом с привычным призывом "Долой войну!" появился лозунг "Да здравствует республика!" 2 марта по старому стилю (по новому - 15 марта) царь Николай II от своего имени и от имени сына отрёкся от престола. Михаил Романов, которому уступал престол его старший брат, отказался от венца на следующий день. Это был конец монархии. Процесс смены политического строя занял всего полмесяца. Чем объясняется то, что так быстро и легко свалилась с государственного древа груша монархической власти?
У самодержавно-сословной монархии защитников не было
Февральская революция сумела успешно решить один вопрос. Она ликвидировала царское самодержавие. Именно потому она и была буржуазной. Но её удивительно лёгкий успех объясняется не доверием народа к классу предпринимателей, а абсолютным недовольством самодержавно-сословными порядками в стране. Неизбежность такой смены была видна ещё в 1911 году.
Подводя итоги социальному взрыву 1905?1907 годов, В.И. Ленин писал осенью 1911 года: ?Буржуазная революция у нас не завершена. Самодержавие пытается по-новому решить завещанные ею, навязанные всем объективным ходом экономического развития задачи, но оно не может их решить? Революционный кризис на почве неразрешённых буржуазно-демократических задач остаётся неизбежным?.
А в это время другой автор заканчивал любопытнейшую книгу: вышедшая в 1912 году работа Н.А. Рубакина ?Россия в цифрах. Страна. Народ. Сословия. Классы? сразу стала бестселлером. Она создана на богатейшем статистическом материале ? от результатов первой в России переписи населения 1897 года до многочисленных документов, справок, итогов обследований, проводившихся Центральным статистическим комитетом Министерства внутренних дел Российской империи. Известный русский просветитель Николай Александрович Рубакин (1862-1946) не состоял в социал-демократах, не являлся революционером, но был добросовестным, честным исследователем.
Издательство Российской академии государственной службы только что выпустило (из тиража в 1000 экземпляров пока напечатано лишь 200) после почти столетнего перерыва второе издание рубакинского "Опыта статистической характеристики сословно-классового состава населения русского государства" (таков подзаголовок его "России в цифрах"). Представляется, что данные этой "летописи современности" и есть тот "Монблан фактов", который помогает осмыслить в условиях нынешнего чертополоха исторических трактовок истоки Февральской буржуазно-демократической революции.
Замечу, что в книге Н.А. Рубакина прямой критики царя нет. Но истинное лицо самодержавно-сословной монархии им раскрыто ярко и убедительно. Автор справедливо указывает, что земельный вопрос оставался в начале ХХ века главной социально-экономической проблемой и болью России. Между тем, отмечает исследователь, "государство представляет собой крупнейшего земельного собственника, по-лучающего со своих земельных владений земельную ренту, представляющую собой" некоторую долю неоплаченного труда тех, кто на этих землях работает как наёмный рабочий или арендатор". Казёнными землями царское правительство распоряжалось безусловно в интересах монархии. Другим крупнейшим землевладельцем был сам монарх. Удельные земли были специально предназначены на содержание царствующего дома в России. Земельная собственность царя превышала остальные земли собственников (без учёта казённых), вместе взятые.
В книге нашли яркое объяснение причины массового недовольства сословным характером общества. Даже в начале ХХ столетия в России полностью сохранялись сословные преимущества дворянства. После царя именно ему принадлежала ведущая роль в землевладении. Даже после первой русской революции в частной собственности дворян (а это 0,9% населения страны) находилось в 4 раза больше земли, чем у крестьян, которые составляли более 77% населения.
Дворянство оставалось основным источником формирования армии высших чиновников. Официальная статистика показывала, что "огромное большинство чинов II и III класса, действительных тайных и тайных советников, принадлежит к землевладельческому классу". 224 высших чиновника владели 3387587 десятинами земли. Рубакин отмечает, что за 1906?1910 годы "размножение действительных статских советников (в царской иерархии чин IV класса." В.М.) составляет 70%". За эти 5 лет содержание чиновников казённых палат выросло с 2883 тысяч до 4229 тысяч рублей, то есть в полтора раза.
Принадлежность к дворянству обеспечивала преимущественное продвижение по службе, в том числе военной. Чтобы дойти до звания полного генерала (генерал-полковника), нетитулованному военному требуется 20,9 года, титулованному - 17 (графам было достаточно в среднем 15,4 года). При этом среди князей, графов и иных титулованных генералов сокращалась доля лиц с высшим образованием ? с 49% до 46%. Высшее образование имели лишь 55% командующих войсками, 50% командиров корпусов, 49% начальников дивизий. Около 6% полных генералов не учились ни в каких учебных заведениях. А ведь речь идёт не о рабоче-крестьянской армии, а о дворянском офицерском корпусе, в котором в начале ХХ века число князей, графов и прочих титулованных генералов составляло немалую часть.
Кстати, каждый четвёртый генерал был, как теперь говорят, паркетным: никогда не были на войне 12% полных генералов, 28,5% генерал-лейтенантов, 28,7% генерал-майоров. В то же время на содержание генералов уходило чуть меньше, чем на учебную и техническую часть армии. Неудивительно: в Российской империи один генерал приходился на 565 солдат, то есть на каждый полк - без малого 3,4 генерала.
Ясно, что такие порядки не вызывали восторга ни у буржуазии, ни у трудового народа. Они убеждали в том, что режим прогнил и его необходимо менять.
Земельный вопрос
Революция была не просто буржуазной, а буржуазно-демократической. Значительно острее сословных были классовые противоречия. К тому же дворяне всё больше меняли землевладение на капитал, становились владельцами заводов, фабрик, приисков, банков.
Самым существенным оставался антагонизм между крестьянами и помещиками. Отмена крепостного права его мало ослабила, так как привела к обезземеливанию тех, кто добывал себе хлеб трудом на земле. 1,36 миллиона бывших ревизских душ в начале ХХ века остались без земельных наделов. Остальные продолжали выплачивать помещикам за земельные участки, которые получили после отмены крепостного права. Их оставляли "временно обязанными" на 49,5 года. Если в 1862 году отошедшая к крестьянам земля была оценена в 897 миллионов рублей, то в новом столетии долг крестьян был пересчитан и достиг 2 миллиардов 11 миллионов 46 тысяч рублей. Кроме этого, 6% рыночной стоимости земли крестьяне должны были платить правительству.
Первая русская революция вынудила царизм отменить выкупные платежи помещикам (менее чем на семь лет раньше срока, установленного царской милостью 1861 года). Но все недоимки прежних лет крестьяне были обязаны вернуть землевладельцам. Такой экономический гнёт приводил к тому, что средние крестьянские наделы постоянно сокращались. Если в 1860 году труженики-земледельцы в среднем имели в своём пользовании 4,9 десятины (около 5 гектаров), то в начале ХХ века средний крестьянский надел в 50 европейских губерниях страны сократился до 2,6 десятины.
Правительство пыталось решить земельную проблему путем массового переселения крестьян в Сибирь. "Но оказалось,- пишет Рубакин,- что Сибирь не так уж многоземельна, чтобы утолить земельный голод всё беднеющего крестьянства". Более того, переселение породило межнациональные противоречия. Автор отмечает: "Наделение землёй переселенцев за последнее время стало сопровождаться отобранием земель у других "граждан" Российской империи, например, киргизов" (тогда киргизами называли и казахов, живших на юге Западной Сибири.- В.М.).
Контрасты наступившего капитализма
Развитие капитализма в России прибавляло к привычному противостоянию крестьян и помещиков постоянно нараставший антагонизм между рабочими и капиталистами. Буржуазия, которой покровительствовал царский режим, жирела. По приводимым Н.А. Рубакиным данным, 83576 предпринимателей имели годовую прибыль не менее 646,4 миллиона рублей.
Случавшиеся эпизоды огосударствления буржуазной собственности превращались в откровенную поддержку частных владельцев. Например, при выкупе государством Московско-Курской железной дороги промышленники и банкиры получили из казны 55 миллионов рублей, тогда как затрачено ими было только 18 миллионов.
В России ХХ века появились рантье, не занимавшиеся никакой социально значимой деятельностью и жившие на доходы от капитала. 55,2 тысячи человек жили на банковские проценты. Исследователь называет их ?обрезчиками купонов?. Их годовой доход, по официальным данным, составлял 239 миллионов рублей. На фоне доходов толстосумов печально смотрятся данные о заработной плате рабочих. Максимальная годовая зарплата составляла 341 рубль, а минимальная -171 рубль. В результате по кругу выходило 214 рублей.
В книге "Россия в цифрах" приведены данные о средней сменной зарплате в ведущих отраслях хозяйства России той поры.
Как и сегодня аналогичные труды, книга Рубакина завершается анализом социального расслоения общества. Среднедушевой доход в России, ускоренно шедшей к Февральской буржуазно-демократической революции, составлял 63 рубля в год. Примечательно, что исследователь считает нужным добавить: "Повторяем: не больше. Это выходит 15-18 копеек в день". А несколькими строками ниже читаем: "Мы - самая бедная из культурных стран Европы. Болгарин и серб имеют доход в полтора раза больше, чем русский, немец - почти в 3 раза более, англичанин - в 4,5 раза, австралиец - в 6 раз". В то же время доход 32,1 тысячи толстосумов той поры превышал 10 тысяч рублей в год.
Таким образом, в российском обществе не было ни одной серьёзной социальной силы, которая стремилась бы всерьёз защищать самодержавно-сословную монархию. Я уж не говорю об участии России в кровавой бойне Первой мировой войны, которую не случайно называли империалистической. Она обострила все вопиющие социальные антагонизмы, о которых обстоятельно, с цифрами в руках поведал читателю почти столетие назад известный русский просветитель и патриот Николай Александрович Рубакин.
"Революции справедливо названы локомотивами истории. Февральская революция резко ускорила социально-исторический процесс в нашей стране. Именно поэтому после той революции В.И. Ленин утверждал: "Стоять на месте нельзя" Надо идти либо вперёд, либо назад. Идти вперёд, в России ХХ века, завоевавшей республику и демократизм революционным путём, нельзя, не идя к социализму.
Источник: общественно-политическая газета "Правда".
